Кухня студия в хрущевке: 8 идей зонирования пространства

Кухни и кухонные гарнитуры на заказ в Москве

Адреса салонов

+7 (495) 644-36-64

Создание кухни студии в «хрущевке» абсолютно оправдано, ведь благодаря данному решению можно из маленького кухонного помещения и небольшой гостиной сделать комфортное пространство для жизни и общения. Сегодня мы не будем вдаваться в детали разработки и согласования проектов дизайна кухни студии в «хрущевке» – о них мы много говорили в других полезных статьях. В этом обзоре мы уделим внимание современным возможностям зонирования пространства. Ведь если в семье любят готовить, кухонный беспорядок неизменно будет присутствовать на виду и в гостиной. Как правильно скрыть его? Узнаем подробно!

Отделение рабочего уголка от зоны отдыха в интерьере кухни студии в «хрущевке» необходимо по 3 причинам. Во-первых, отдыхать в гостиной, полностью совмещенной с пространством приготовления пищи, психологически дискомфортно. Во-вторых, полностью открытая планировка кухни студии в хрущевских домах несовместима с интерьером однокомнатных квартир, где гостиная исполняет также и роль спальни. В-третьих, не все любят готовить на виду, а в период подготовки к торжествам на кухне царит совершенный беспорядок. Выставлять его напоказ – просто неприлично.

Поэтому зонирование кухни студии в однокомнатной «хрущевке», да и в квартире с большим числом комнат, необходимо. Для осуществления его можно использовать:

1. Неширокий проем – осуществляется демонтаж части стены, по ширине не превышающий дверной проем. Именно в таком качестве он и воспринимается, поэтому зонирование осуществляется более чем эффективно. Это позволяет практически полностью скрыть рабочую зону в кухне и оставляет ощущение двух автономных помещений с возможностями совмещенных.
2. Широкий проем – чем он больше, тем более единым кажется пространство. Но это единство функционально: проем может демонстрировать лишь часть кухонной зоны, тогда как основное рабочее место скрывается за стеной.
3. Вертикальная перегородка – кардинальное решение дизайна кухни студии в «хрущевке» и практичное. Гипсокартоновая конструкция полностью скрывает рабочую зону, оставляя проходы по бокам. Их ширина не должна быть меньше 80 см, а расстояние от потолка до верха перегородки не должно быть меньше 50 см. Оформленная в стиле гостиной, конструкция станет ее интересным дополнением. Еще одно практичное использование – место крепления откидного стола без ножек.
4. Барьер – аналогичная с перегородкой конструкция, но ниже «ростом». Важно, чтобы высота ее составляла более 15 см от размера кухонных тумб. Барьер в кухнях студиях в хрущевских домах можно «прижимать» к одной из стен, тогда получится практичное продолжение рабочей поверхности.
5. Раздвижные двери – также радикальное решение, которое рекомендуется для кухни студии в однокомнатной «хрущевке». Стоит закрыть их – и ваша комната превращается в уютную спальню. Раздвижная конструкция занимает меньше места, чем распашная. К тому же оформленные в тон с интерьером комнаты, такие двери будут практически незаметны. Единственный момент – необходимость предусмотреть место для размещения их крепежной конструкции, а также пространство, где будут находиться створки в открытом состоянии. Если это невозможно, работающие в горизонтальной плоскости фасады можно заменить вертикально поднимающимися шторками или жалюзи в пол.
6. Столовый стол – самое простое решение зонирования интерьера кухни студии в «хрущевке». Пространство плавно переходит из кухни в столовую, а затем в гостиную. Но скрыть что-то в зоне приготовления пищи стол не в состоянии.
7. Барная стойка – более высокая конструкция, которая не только разделяет, но и прячет кухонный антураж. На это способна стойка с глухим основанием, в котором могут располагаться ящички и полки. Ее недостаток для дизайна кухни студии в «хрущевке» – громоздкость, тогда как конструкция на вертикальной металлической опоре выглядит стильно и легко, хотя ничего и не прячет.
8. Остров с рабочей поверхностью или плитой – решение для любителей общения во время приготовления пищи, так как кулинар работает лицом к гостиной. Кухонный остров привлекает внимание своими габаритами, поэтому важно поддерживать идеальный порядок на его поверхности.

Планировка кухни студии в «хрущевке» предоставляет множество интересных возможностей. Какими из них воспользоваться? Это зависит от вашего характера, особенностей квартиры и образа жизни.

←
Предыдущая К списку

Следующая →

Кухня гостиная в хрущевке (149 фото) — фото

Разделение зоны кухни и гостиной

Кухня-гостиная в хрущевке

Дизайнерское решение хрущевка 42 кв

Кухня-гостиная в двухкомнатной хрущевке

Интерьер комнаты студии с кухней в хрущевке

Хрущевка перепланировка кухни в студии

Интерьер двухкомнатной хрущевки

Кухня гостиная в хрущёвке

Гостиная соединенная с кухней

Гостиная Объединенная с кухней в хрущевке

Кухня-гостиная в хрущевке дизайн

Стеклянные перегородки в кухню в хрущевку

Дизайн гостиной в хрущевке 2-х комнатной квартиры без перепланировки

Хрущёвка 1 комнатная кухня 5 кв

Интерьер гостиной совмещенной с кухней в квартире

Зал совмещенный с кухней

Маленькая кухня Объединенная с комнатой

Маленькая квартира в стиле Прованс

Объединить кухню с комнатой

Гостиная столовая в хрущевке

Кухня гостинная совмещенная с лоджией и коридором

Кухня гостиная с угловым диваном

Перепланировка гостиной в хрущевке

Кухня гостиная в двухкомнатной квартире

Маленькая кухня-гостиная икеа

Перепланировка маленькой кухни с залом

Интерьер студии с белой кухней

Интерьер двухкомнатной хрущевки

Кухня Объединенная с гостиной

Кухня-гостиная 11 кв. м с диваном

Совмещение кухни и гостиной реальные

Перепланировка кухня гостиная

Интерьер гостиной в хрущевке

Кухня совмещённая с залом в брежневке

Хрущевка студия

Объединение маленькой кухни с комнатой

Совмещение кухни и гостиной в хрущевке

Объединение маленькой кухни с комнатой

Перепланировка кухни с гостиной

Перепланировка маленькой кухни с залом

Кухня Объединенная с гостиной в хрущевке

Интерьер маленькой квартиры студии

Маленькая кухня совмещенная с гостиной в хрущевке

Объединение кухни и зала

Кухня гостиная хрущевка

Евроремонт 3 комнатной квартиры

Совмещение кухни и гостинной в хрущевке

Перепланировка зала в кухню и гостиную

Перепланировка кухни с гостиной

Потолок кухня гостиная

Кухня совмещенная с гостиной в панельном доме

Интерьер квартиры студии

Перепланировка кухни

Кухня-гостиная в хрущевке

Зал совмещенный с кухней в хрущевке

Перепланировка хрущевки 45 кв. м

Кухня Объединенная с гостиной в хрущевке

Объединенная кухня-гостиная в сталинке

Кухня Объединенная с гостиной

Кухня-гостиная 35 кв.м

Кухни гостиные в хрущевке

Гостиная совмещенная с кухней хрущевка

Гостиная совмещенная с кухней в хрущевке

Хрущевка кухня совмещенная с гостиной

Евродвушка кухня-гостиная 15 кв.м

Гостиная Объединенная с коридором

Кухня-гостиная в хрущевке

Кухня-гостиная в хрущевке

Интерьер кухни в сталинке

Кухня с гостинной 30кв м

Кухня в однокомнатной студии

Кухня гостиная в хрущевке планировка

Интерьер однушки 30кв м

Гостиная и кухня в хрущевке и шкаф Стенли

Гостиная совмещенная с кухней в хрущевке

Перепланировка маленькой кухни с залом

Гостиная в коридоре

Кухня Объединенная с гостиной в хрущевке

Кухня совмещенная с залом

Интерьер кухни 7 кв. м

Перепланировка кухни с гостиной

Перепланировка трехкомнатной хрущевки

Барная стойка в гостинной ща Ливаном

Совмещение кухни и гостиной в хрущевке

Уютная кухня гостиная маленькая

Интерьер гостиной и кухни вместе

Интерьер хрущевской квартиры

Перепланировка в хрущевке

Перепланировка однокомнатной хрущевки 30 кв.м

Перепланировка хрущевки

Студия кухня-гостиная в хрущевке

Барная стойка в гостиной

Гостиная Объединенная с кухней хрущевка

Маленькая гостиная в хрущевке

Зал совмещенный с кухней в хрущевке

Интерьер маленькой квартиры

Студия в скандинавском стиле 30 кв.м

Гостиная студия хрущевка

Маленькая кухня гостиная в хрущевке

Кухня-гостиная в коричнево-бежевых тонах

Кухня гостиная в панельном доме

Отделка кухни с залом

Интерьер 2 комнатной квартиры хрущевки

Небольшая кухня столовая

Кухня Объединенная с гостиной в хрущевке

Интерьер угловой хрущевки

Кухня Объединенная с гостиной в хрущевке

Кухня Прованс совмещенная с гостиной 18м2

Перепланировка хрущевки

Перепланировка кухни с гостиной

Столовая в гостиной в хрущевке

Кухня студия с гостиной в хрущевке

Совмещение кухни и гостиной в хрущевке

Гостиная Объединенная с кухней хрущевка

Интерьеры в хрущевках

Интерьер двухкомнатной квартиры студии

Однокомнатная хрущевка студия 30 кв. м

Кухня студия с гостиной в сталинке

Объединение кухни и гостиной в панельном доме

Интерьер гостиной в хрущевке

Шторы на кухню в однокомнатной квартире

Интерьер двухкомнатной хрущевки

Перепланировка кухня гостиная

Интерьер прихожая гостиная кухня- столовая

Кухня-гостиная 18 кв.м в современном стиле

Гостиная студия с кухней

Хрущевка перепланировка кухни в студии

Кухня гостиная хрущевка

Маленькая гостиная совмещенная с кухней

Перепланировка кухня с комнатой

Гостиная столовая в хрущевке

Кухня-гостиная 20 кв.м евродвушка

Интерьер двухкомнатной квартиры 54 кв.м

Освещение в гостиной хрущевка с кухней

Кухня совмещенная с гостиной в панельном доме

Кухня-гостиная на заказ хрущевка

Интерьер однокомнатной квартиры 30 кв.м

Совмещение кухни и гостинной в хрущевке

Круглый стол в гостиной хрущевки

Объединение кухни и комнаты в хрущевке

Кухня с гостинной в хрущевке

Кухня-столовая-гостиная в хрущевке

Гостиная разделенная барной стойкой

Кухня-гостиная 34 кв м

Ирв Геллман о закулисной истории Кухонные дебаты »

Вице-президент Ричард Никсон и премьер-министр СССР Никита Хрущев обсуждают модель американской кухни на американской выставке в московском парке Сокольники 24 июля 1959 года. (AP Фото)

Ирв Геллман — автор книги «Президент и ученик: Эйзенхауэр и Никсон, 1952–1961»

Этим летом исполняется 60 лет со дня знаменитых кухонных дебатов между тогдашним вице-президентом Никсоном и премьер-министром СССР Никитой Хрущевым.

В этом выпуске подкаста Nixon Now биограф Никсона Ирв Геллман рассказывает закулисную историю этого исторического события.

Доктор Геллман является автором книг «Претендент: Ричард Никсон, годы Конгресса, 1946–1952 годы» и «Президент и ученик: Эйзенхауэр и Никсон, 1952–1961 годы».

Стенограмма

Джонатан Мовройдис: Вы слушаете подкаст Nixon Now, я Джонатан Мовройдис. Это предоставлено вам Фондом Никсона, мы транслируем из Президентской библиотеки Ричарда Никсона в Йорба-Линда, Калифорния. Вы можете подписаться на нас в Твиттере по адресу @nixonfoundation или на nixonfoundation.org.

Этим летом исполняется 60 лет знаменитым кухонным дебатам между тогдашним вице-президентом Никсоном и премьер-министром СССР Никитой Хрущевым. Наш гость, чтобы обсудить это сегодня, — историк и биограф Никсона Ирв Геллман. Доктор Геллман является автором книг «Претендент: Ричард Никсон, годы Конгресса, 1946–1952» и «Президент и ученик: Эйзенхауэр и Никсон, 1952–1961». Доктор Геллман, добро пожаловать.

Ирв Геллман: Спасибо.

Джонатан Мовройдис: Для начала немного предыстории. Не могли бы вы рассказать нам о том, кем для нашей аудитории был Никита Хрущев? Что он собой представлял и каково его положение по сравнению с другими советскими лидерами?

Ирв Геллман: Никита Хрущев был лидером Советского Союза. Как обычно, сместив своего предшественника и став главой СССР, и оказался очень подкованным политиком. Не очень хорошо образованный, но очень сильный в своем положении и способный контролировать советское правительство и Коммунистическую партию в Советском Союзе с помощью заключенных им союзов. И когда эти союзы рухнули, его заменили кем-то, как он заменил других, что в принципе продолжается в Советском Союзе и по сей день.

Джонатан Мовройдис: К середине 1950-х гг. отношения как?

Ирв Геллман: Советские отношения, это был разгар холодной войны. Проблема с… будет ли ядерная катастрофа? Проблемы, которые были у США с Советским Союзом во многих отношениях, например, венгерское восстание в октябре-ноябре 1956 года, в результате которого было убито много-много венгерских граждан и т. д. В Советском Союзе были и другие проблемы, но были и рост Китайской Народной Республики как еще одна модель. Итак, многие люди говорили о советско-китайском пакте, блоке или чем-то еще.

И многое из этого было встречено в начале президентского срока Эйзенхауэра, когда он пытался выяснить, как он должен относиться к Советскому Союзу и что он должен делать в отношении характера взаимодействия, чтобы в принципе избежать любой горячей войны и вести холодную войну.

Джонатан Мовройдис: В 1957 году, говоря о холодной войне и о горячей войне, Никита Хрущев… вы пишете, что Никита Хрущев призывал к экономической войне на Западе. Что привело к этим конкретным обстоятельствам?

Ирв Геллман: Ну, Советский Союз пытался продемонстрировать, что его экономическая система лучше, чем у Соединенных Штатов. И многое из того, что говорил Никита Хрущев, было просто бахвальством. Но было достаточно хвастовства как по военным, так и по экономическим вопросам, что в Соединенных Штатах были люди, которые были чрезмерно обеспокоены тем, что сказал Хрущев, и на самом деле не изучали тот факт, что во многих отношениях, в экономическом отношении, Советский Союз был страной третьего мира. без значительного экономического роста.

Джонатан Мовройдис: Как отреагировала администрация Эйзенхауэра на эту конкретную шумиху? В частности, президент Эйзенхауэр и вице-президент Никсон.

Ирв Геллман: Эйзенхауэр был действительно гораздо более сообразительным, чем считали его более ранние биографы. Он был очень, очень хорош в организационном смысле в том, что он сделал во время Второй мировой войны в качестве командующего вторжением в Нормандию, вторжением в Европу и падением нацистской Германии. За что большинство людей не отдает ему должное, так это за то, как он блестяще справился со многими из этих проблем, и за то, насколько невозмутимым он был, когда люди говорили о характере Советского Союза, догоняющего Соединенные Штаты, и о том, как они собираются это сделать. превзойти нас, особенно в чепухе этого великого ракетного разрыва, которого никогда не было. И Джон Ф. Кеннеди, и Стюарт Саймингтон, и другие люди в Демократической партии говорили о пробеле в ракетах, а в ранние годы правления Кеннеди, как я уже говорил, его не было. Но это было не то, во что верил Кеннеди. Я думаю, честно говоря, он действительно верил в то, что Советский Союз пытался провернуть, и не понимал всей сути, пока не стал президентом.

Джонатан Мовройдис: И как на все это смотрел вице-президент Никсон?

Ирв Геллман: Точка зрения Никсона не была такой тонкой и изощренной, как у Эйзенхауэра. Он действительно очень полагался на заседания Совета национальной безопасности и т. д. Но он очень хорошо знал положение Соединенных Штатов. И с точки зрения Никсона, это было гораздо более политически. Гораздо важнее было, чтобы Никсон подчеркнул, что правительство Эйзенхауэра защищает Соединенные Штаты от советской агрессии и что Соединенные Штаты намного превосходят русских. И у него была внутренняя информация, чтобы доказать это.

Джонатан Мовройдис: Ваша книга называется «Президент и ученик». С точки зрения американо-советских отношений, как Эйзенхауэр представлял себе… какой он представлял роль Никсона в этом вопросе?

Ирв Геллман: Эйзенхауэру и Никсону стало легче друг с другом, президент использовал Никсона для получения информации и начал больше уважать и доверять Никсону в его способности, во-первых, анализировать американо-советские отношения с точка зрения конгресса. И в то же время, Никсон, чем больше Эйзенхауэр использовал его, тем больше информации он получал, тем больше престижа на национальном и международном уровнях. И поскольку большинство историков, и все еще некоторые историки, которые искажают и просто в корне ошибаются, в отношениях Эйзенхауэра и Никсона никогда не было никакой двойственности. Это всегда были очень уважительные отношения, у них были теплые отношения, основанные на взаимном уважении.

Джонатан Мовройдис: Вы пишете, что Никсон пытался разработать закон об оказании иностранной помощи, чтобы усилить позицию США против Советского Союза. Не могли бы вы немного коснуться этого?

Ирв Геллман: Весь характер иностранной помощи был главной проблемой в администрации Эйзенхауэра с самого начала. Эйзенхауэр, как и Никсон, был настоящим сторонником иностранной помощи. И идея заключалась в том, что гораздо лучше тратить деньги на экономическую помощь, иногда на военную помощь и другие виды гуманитарной помощи в администрации Эйзенхауэра. Это противоречило мнению многих американских законодателей тогда и сегодня, почему мы тратим так много денег на иностранную помощь, когда мы должны тратить их внутри страны, чтобы помогать гражданам в Соединенных Штатах. Но целью администрации всегда было использовать эту помощь, чтобы привести нации в большее соответствие со «свободным миром», а не с коммунистическим блоком.

Джонатан Мовройдис: Играл ли Никсон активную роль… в качестве вице-президента, в СНБ… на собраниях СНБ?

Ирв Геллман: Опять же, по мере того, как отношения с Никсоном и Эйзенхауэром становились все более и более комфортными, Эйзенхауэр позволил Никсону председательствовать примерно на 10% всех заседаний Совета национальной безопасности за восемь лет, когда Эйзенхауэр был президентом. Характер этих встреч, всех заседаний Эйзенхауэра, этих заседаний Совета национальной безопасности, заседаний его кабинета, этих законодательных собраний, с точки зрения Эйзенхауэра, был своего рода образовательным, поэтому все, кто находился в зале, и обычно это были крупные чиновники в администрации, понимали. по крайней мере в целом то, что пытался сделать Эйзенхауэр. Как он пытался оказать иностранную помощь, как он пытался улучшить американо-советские отношения и т. д. Он очень, очень хорошо умел приводить этих людей, так что все были в курсе происходящего.

Джонатан Мовройдис: 4 октября 1957 года Советы запустили свой первый спутник, Спутник, в связи с серьезными опасениями в Америке, что Америка должна действовать сообща в плане своей космической программы. Как на это отреагировала администрация Эйзенхауэра?

Ирв Геллман: Администрация Эйзенхауэра разделилась. Эйзенхауэр считал, что в основном это сделали русские, но это не имело большого значения. Он не осознавал, какое общественное возмущение вызовет в Соединенных Штатах тот факт, что Советский Союз запустил первый спутник. Это было то, что у него были довольно большие проблемы, пытаясь убедить американскую публику, что это было больше шоу, чем что-то существенное.

Опять же, природа между тем, что думал и знал Эйзенхауэр, и тем, что Никсон видел в публике и оппозицией Эйзенхауэра, демократической оппозицией и даже оппозицией в Республиканской партии, была различием между фактическим фактом, т. е. значением Sputnik от и с военной точки зрения, и с научной точки зрения, и с политической точки зрения. Эйзенхауэр действительно не понимал масштабов возмущения и его значения.

Джонатан Мовройдис: Что для Никсона означал Sputnik?

Ирв Геллман: Для Никсона Спутник означал очень просто. Что не имело значения, что Эйзенхауэр и внутренние люди в Министерстве обороны, ЦРУ или научном сообществе знали, что это не сделало Советы настолько продвинулись в ракетном потенциале, но что американская общественность увидела в этом поражение Соединенных Штатов. Престиж государства. И это задело бы администрацию у урны.

Джонатан Мовройдис: 10 ноября, год спустя, в 1958 октября Хрущев в одностороннем порядке объявил, что Восток и Запад должны начать переговоры, чтобы положить конец оккупации четырех держав. Не могли бы вы немного рассказать нам об оккупации Четырех держав? Что это значит и чего хотел добиться здесь Хрущев?

Ирв Геллман: Соглашение четырех держав начинается в конце Второй мировой войны, когда французы, британцы, американцы и русские имели определенные зоны в Восточной Европе и особенно в Берлине. Русские контролировали Восточную Германию, в то время как союзники, за неимением лучшего термина, контролировали Западную Германию. И в некотором смысле ситуация в Берлине была разделена между четырьмя державами. Это продолжалось во время реконструкции Западной Европы в целом из-за плана Маршалла. Проблема заключалась в том, что у Советов не было такой же скорости в Восточной Германии и/или в Восточном Берлине. Таким образом, у вас был настоящий позор для Советского Союза с утечкой мозгов людей, покидающих Восточную Германию и Восточный Берлин, чтобы отправиться в Западный Берлин, потому что условия жизни были намного лучше.

Проблема, с которой столкнулся Хрущев, заключалась в том, как покончить с этим смущением? И способ, которым вы заканчиваете это затруднение, заключается в том, чтобы заставить Запад уйти из Берлина и заявить, что должно быть какое-то соглашение. Это был откровенно блеф. Вы знаете, Хрущев пытался получить какое-то преимущество от союзников, чтобы убедиться, что у него не будет постоянных проблем, с которыми он сталкивался в Восточном Берлине и в Восточной Германии. Это была одна из причин, почему они построили печально известную Берлинскую стену.

Джонатан Мовройдис: Несмотря на это, стремились ли Советы к улучшению дипломатических отношений с Соединенными Штатами?

Ирв Геллман: Опять раскол внутри советской структуры власти. Некоторые были, некоторые нет. Хрущев, я думаю, искал какое-то дополнительное приспособление. Но в то же время его публичной персоной был этот защитник Советского Союза, стран восточного блока и других стран, Китайской Народной Республики, чтобы показать, что он противостоит свободному миру и Соединенным Штатам.

Джонатан Мовройдис: Давайте немного поговорим о поездке вице-президента Никсона в Москву в 1959 году. Не могли бы вы рассказать нам о ее происхождении? Когда возникла идея пригласить в Москву вице-президента и почему не самого президента?

Ирв Геллман: Природа генезиса началась с приезда крупных российских чиновников в США в 1959 году. И была русская выставка в Нью-Йорке. И по мере того, как все больше русских приезжало в Соединенные Штаты, а затем, когда администрация Эйзенхауэра сняла некоторые ограничения на поездки для советских людей в пределах Соединенных Штатов, в Соединенных Штатах возникло взаимное желание поехать в Советский Союз. Некоторые американские чиновники ездили в Советский Союз и вели переговоры с русскими, но ничего на уровне президента или вице-президента.

Идея Эйзенхауэра заключалась в том, что вы сначала послали вице-президента по ряду причин. Самая важная причина заключалась в том, чтобы получить анализ Никсона, потому что Эйзенхауэр доверял анализу Никсона того, чего хотел Хрущев, каким был Хрущев и какие ожидания были от встречи между Эйзенхауэром и Хрущевым, которая приведет к чему-то положительному.

Джонатан Мовройдис: К чему они надеются?

Ирв Геллман: Я думаю, что Эйзенхауэр искал ослабление напряженности в берлинском кризисе. Что он хотел найти какое-то соглашение, при котором русские могли бы работать с союзниками и не превращать оккупацию в конфликт, который мог бы перерасти в вооруженный конфликт по какому-то просчету.

Джонатан Мовройдис: Вы пишете, что госсекретарь Джон Фостер Даллес дал совет Никсону перед поездкой. Какой тип совета был дан?

Ирв Геллман: Ну, он хотел, чтобы Никсон был осторожен и понял природу Советского Союза и откуда появился Советский Союз. Опять же, помните, что Даллес, как никто другой, был воином холодной войны, который безоговорочно не доверял Советам, но все же видел какую-то возможность, если что-то можно было устроить.

Джонатан Мовройдис: Вы упомянули взаимность и культурный контекст визита Никсона в 1959 году. Никсон также совещался с Эйзенхауэром перед поездкой. Вы пишете, что Никсон «не был нормальным участником переговорной машины в администрации, и что Айк предложил этот проект, чтобы он спроецировал сердечную, почти легкую атмосферу». Что ты этим имеешь ввиду?

Ирв Геллман: Я хочу показать, насколько хитрым был Эйзенхауэр. Публично он говорил Никсону, чтобы все слышали, что на самом деле это было не более чем обычным ожиданием сердечного визита. Наедине Эйзенхауэр говорил Никсону, что он может обсудить с русскими что угодно и поговорить с Хрущевым обо всем… о чем угодно. Он также в частном порядке сказал Никсону перед отъездом Никсона, что собирается пригласить Хрущева приехать в Соединенные Штаты.

Джонатан Мовройдис: Когда Никсон отправится… во время подготовки к поездке в 1959 году, он… ожидает ли Никсон напряженных разговоров с Хрущевым?

Ирв Геллман: Я не знаю, ожидал ли Никсон напряженных разговоров с Хрущевым, когда это наконец произошло. Я предполагаю, что Никсон думал, что будет какая-то форма обмена. Никсон старался быть настолько искусным, тонким и уважительным, насколько мог, потому что он входил в другой мир, то есть в Советский Союз. И он имел дело с очень поверхностным [СП] человеком в обращении с людьми, Хрущевым, и в то же время понятия не имел, как Хрущев будет с ним обращаться.

Джонатан Мовройдис: Не могли бы вы описать поездку? Никсон приземляется в Москве в июле 1959 года. Не могли бы вы описать, что происходит, когда Никсон прибывает, и какая атмосфера в Москве во время этой поездки?

Ирв Геллман: Советы пытались… не разыгрывать это. Громкого приветствия не было. Вдобавок к этому Хрущев заставил своих приспешников и других людей говорить о принятой Конгрессом резолюции о порабощенных нациях, которая, по сути, была резолюцией, в которой говорилось, что советская оккупация Восточной Европы является анафемой, и им нужно выбраться, т.е. покинуть Польшу, Восточную Германию и т. д., потому что это было чем-то, что русские переняли и пытались повлиять на этих людей, и не должны были этого делать.

Хрущев воспользовался резолюцией, чтобы доставить неприятности Никсону, я думаю, и попытаться сбить его с толку. В конце концов, постоянное использование этой тактики не помогло Никсону, потому что он знал, что это был пропагандистский трюк и ничего, что собиралось изменить характер Конгресса США и то, что Конгресс США собирался делать в отношении своей оппозиции русским. в Восточной Европе.

Джонатан Мовройдис: Оттуда они пошли в парк Сокольники после этих дебатов о США… или резолюции о плененных нациях, они идут в парк Сокольники, место, где проходила американская выставка. Не могли бы вы описать сцену там? Знаешь, как это было устроено? Какие компании были?

Ирв Геллман: Ну, были разные компании. Кухонные дебаты действительно положили начало обмену мнениями между Хрущевым и Никсоном. Настоящие дебаты, которые мы знаем как «Кухонные дебаты», на самом деле происходили в цветной студии, организованной RCA, Radio Corporation of America, и были сняты как часть продолжающейся дискуссии между Никсоном и Хрущевым о преимуществах Советского Союза над Америкой. , и преимущества Америки перед СССР. И Никсон в своем обмене с Хрущевым неплохо разобрался в том, что творилось. Чего не знал Хрущев и чего не знал Никсон, так это записи… или фильма, который был снят в студии, был контрабандой вывезен из Советского Союза и очень быстро был показан в Соединенных Штатах.

Джонатан Мовройдис: Каково было его непосредственное влияние, когда его транслировали в США?

Ирв Геллман: Что ж, немедленный удар был спотыкающимся, потому что здесь был лидер Советского Союза, излагавший свое мнение о советских преимуществах над Соединенными Штатами, а вот вице-президент говорил: «Да, у вас может быть немного преимущества, но у нас есть ряд преимуществ перед вами, и наша система работает очень хорошо, и вы можете сказать, что ваша система работает очень хорошо, но мы более чем счастливы быть там, где мы находимся в нашей эволюции».

Джонатан Мовройдис: Это кажется таким маленьким, коротким событием. Имело ли это какие-либо последствия с точки зрения политики холодной войны или отношений между двумя странами?

Ирв Геллман: Я не знаю, были ли у него долгосрочные двусторонние отношения, но это, безусловно, помогло Никсону в его положении и престиже дома, потому что здесь он состязался с лидером Советского Союза. И, откровенно говоря, это ему неизмеримо помогло, потому что он был опытен и эффективно общался с иностранными лидерами.

Джонатан Мовройдис: Помогло ли это ему вообще во время гонки 1960 года против президента Кеннеди?

Ирв Геллман: Конечно. Мысль о том, что у Кеннеди не было опыта в международных делах, он не имел дел с иностранными лидерами, сильно задела Кеннеди, я думаю, хотя нет никаких реальных доказательств из-за характера опроса в то время и из-за отсутствия использования компьютеров. никогда не узнаю. Из-за изощренности компьютеров, которые мы имеем сейчас, и вопросов, которые они задавали, какую роль это сыграло в выборах 1960.

Джонатан Мовройдис: Что произошло после дебатов о… Пока они были в Москве, произошло ли что-нибудь после дебатов после того, как они ушли с выставки?

Ирв Геллман: Ну, они отправились в [неразборчиво 00:26:54] и продолжили обсуждать характер американо-советских отношений, и Хрущев взял его на лодке по Москве-реке, рассказывая об этом этим людям. выглядят как порабощенные люди. Характер Хрущева не изменился как защитника своей системы, а характер Никсона не изменился как защитника американской системы, он был продолжением того, что началось в Москве и просто продолжилось.

Происходит большое изменение, о котором почти не говорят, это замечательная дополнительная информация о том, что разведывательная группа, в миссии были люди из ЦРУ, в миссии были военные, и Никсон останавливается в Центральной России и может получить более подробную информацию о том, какие районы Советского Союза, закрытые для американцев, удалось увидеть. И его способность быть там в тот момент времени, я думаю, действительно помогла американскому разведывательному сообществу в вопросах советского экономического роста, советского военного роста, отношений во времени и пространстве, и почти ничего из этого не было провозглашено на время, потому что это была в основном информация, которую разведка США хотела держать при себе.

Джонатан Мовройдис: Этот опыт 1959 года… Никсон возвращается в Россию в 1972 году. Вы знаете, этот опыт вообще помогает Никсону в его подготовке к его отношениям в качестве президента с Леонидом Брежневым в 1972 году?

Ирв Геллман: Ну, я думаю, что он встречает Леонида Брежнева в 1959 году на московской выставке, я думаю, что он один из тех, кто был с Хрущевым. Но, конечно, это помогает ему, потому что природа просто имеет большее представление о том, как работал советский аппарат, и как вели себя в Советском Союзе и каковы различные лидеры Коммунистической партии. И то, как работает диктатура и/или олигархия в Советском Союзе, было огромным преимуществом для Никсона и того, что он делал.

Джонатан Мовройдис: Оглядываясь на 60 лет назад, как вы думаете, какое наследие осталось от кухонных дебатов?

Ирв Геллман: Что ж, я думаю, что наследие Кухонных Дебатов больше, чем то, за что его приписывают. Так и произошло с телевизионной частью. Но природа того, как Айк использовал Никсона, чтобы создать прелюдию к возможной встрече между ним и Хрущевым, чтобы выработать какое-то соглашение по Берлину, и как это случилось, Хрущев посещает Соединенные Штаты первым в сентябре, и он и Эйзенхауэр встречаются и, за неимением лучшего слова, Дух Кэмп-Дэвида, где они встретились, чтобы решить некоторые проблемы с Берлином.

Но помимо этого дополнительная информация, которую США получают о советских возможностях, т. е. то, что я не упомянул, это то, что Хайман Риковер, отец атомной подводной лодки, отправляется в Советский Союз и ему разрешается исследовать несколько ядерных реакторов. , поэтому он получает больше информации о советских возможностях. И опять же, ЦРУ, военные, природа того, что Советы переделывали, я думаю, все это пошло на пользу Соединенным Штатам. Я думаю, что характер культурного обмена повлиял на китайско-американские отношения.

Джонатан Мовройдис: Сегодня у нас в гостях историк и биограф Никсона Ирв Геллман. Нашей темой были знаменитые кухонные дебаты между вице-президентом Никсоном и премьер-министром СССР Никитой Хрущевым. Доктор Геллман, большое спасибо, что присоединились к нам.

Ирв Геллман: Пожалуйста. Спасибо.

Джонатан Мовройдис: Следите за будущими подкастами на nixonfoundation.org или в вашем любимом приложении для подкастов. Это Джонатан Мовройдис в Йорба Линда.

Кухонные дебаты Ричарда Никсона и Никиты Хрущева: Пепси и мир

Цветной телевизор не впечатлил Никиту Хрущева. Он сделал то, что TIME назвало «скептическим глотком» Pepsi. И когда он вместе с тогдашним вице-президентом Ричардом Никсоном пробрались на «элегантную, набитую гаджетами» кухню образцового американского ранчо, раздражение советского премьера достигло апогея.

«Вы, американцы, думаете, что русские будут поражены, увидев эти вещи», — сказал он. «Дело в том, что во всех наших новых домах есть такое оборудование».

— Мы не претендуем на то, чтобы удивить русский народ, — возразил Никсон. «Мы надеемся показать наше разнообразие и наше право на выбор. Мы не хотим, чтобы наверху один государственный чиновник принимал решения о том, что все дома должны строиться одинаково».

В этот день, 24 июля 1959 года, когда Никсон был в Москве на открытии Национальной выставки США, он и Хрущев спорили о коммунизме и капитализме, оружии и ультиматумах, гипертонии и разрядке — короче обо всем, кроме кухонная раковина, хотя и обсуждали достоинства стиральных машин.

Этот обмен мнениями, который был записан на видео, а затем транслировался как в США, так и в СССР, стал известен как «кухонные дебаты» и принес Никсону репутацию дипломатического мастера, способного обезоружить Хрущева, никогда не отступая. Как сообщает TIME:

… в течение того, что можно вспомнить как самые удивительные 24 часа дипломатии мирного времени, вице-президент Никсон стал самым обсуждаемым, самым известным и самым эффективным (если кто-либо может быть эффективным) западным человеком, вторгшимся в СССР за многие годы… [H]e придавал острое значение блестящим достижениям ярмарки, потому что — на родине коммунизма — ему удалось уникальным образом олицетворить национальный характер, гордящийся мирными достижениями, уверенный в своем образе жизни, уверенный в своей силе под угрозой.

Хотя часовая беседа местами была напряженной — например, когда Хрущев сказал Никсону: «Вы ничего не знаете о коммунизме, кроме страха», — позже в тот же день она привела к «смеху, рукопожатию и новым спорам». Нью-Йорк раз .

И хотя Хрущев выражал презрение к технологическим чудесам американской модели дома — «Разве у вас нет машины, которая кладет еду в рот и проталкивает ее вниз?» — спросил он «с тяжелым сарказмом», за TIME — пара согласилась, что важно, в одном.

Стоя на американской кухне в столице коммунизма в разгар холодной войны, Хрущев заявил: «Мы хотим мира со всеми другими народами, особенно с Америкой».

— Мы тоже хотим мира, — согласился Никсон.

Когда они вышли из кухни, Никсон положил руку на солдата Хрущева и сказал: «Боюсь, я не был хорошим хозяином». По ВРЕМЕНИ:

Хрущев улыбнулся и, подчеркнув странность всего спектакля, повернулся к американскому гиду, стоявшему в модельной кухне, и сказал: «Спасибо хозяйке за то, что она позволила нам воспользоваться ее кухней для нашего спора».